Музыка

   вид искусства, создающий посредством звуков обобщенные образы различных внутренних переживаний человека и состояний внешнего мира.

   Онтологические основания музыки. В древних культурах издавна существовали устойчивые традиции государственной регламентации художественного творчества, в том числе контроль властей за развитием музыкального искусства. Так, еще в древнем Китае из музыки изгонялось все то, что считалось нарушающим общепринятые представления о гармонии, казалось «аморальным» и угрожающим социальному порядку. За создание и исполнение «аморальной» музыки виновные подвергались уголовным наказаниям, вплоть до смертной казни. Являлосьли это чрезмерное внимание к нормативно-ценностной стороне музыкального искусства культурно-историческим казусом или же оно имело под собой какие-то глубокие и вполне оправданные основания? Ответ на этот вопрос ; содержался уже в древнекитайских философских системах даосизма и конфуцианства, для которых музыка была духовным началом, причастным к нормативным началам бытия. Даосизм видел в музыке непосредственное порождение Дао, этого перводвигателя Вселенной. Уже после того как из Дао возникла музыка, появились социальные нормы, правила морали и законы.

   В конфуцианстве логика рассуждений была несколько иной. Согласно ей, пока не было социального порядка, не существовало и музыки. Лишь после того как правители-мудрецы утвердили иерархические отношения между властями и подданными, установили социальный порядок с помощью морали и права, они занялись упорядочением звуков и созданием музыки.

   Древние натурфилософские умозрения открыли, что управа и музыки единая онтологическая основа. Она именовалась либо Дао, либо Логосом, либо Числом, задающим одновременно и размеры музыкальных интервалов, и содержание социальных нормативов. Обнаружив генетическое, структурное и функциональное сходство музыки и социальной нормативности, античность обратила внимание на два типа причинных связей между ними и онтологией миропорядка. С одной стороны, онтологические структуры мироздания равным образом предопределяют строй и музыки, и социального порядка. И наоборот, музыка и соционормативная реальность способствуют увеличению меры упорядоченности и гармоничности бытия в целом.

   Архаические культуры открыли, что бытие Вселенной протекает не в великом безмолвии, что оно озвучено и что онтологические структуры несут в себе сходную акустическую и нормативную информацию о строе мироздания и принципах миропорядка. Эта информация говорит хотя и разными языками, но об одном - о ритмической динамике бытия и о долге человека подстраивать под эти ритмы свое физическое и социальное существование.

   Для музыки, морали и права нормативным идеалом служит совершенство социума и мира в целом. Но если для музыки это совершенство выступает как гармония, то для права - только как порядок. В античных картинах мира бытие и совершенство считались состоящими в «интимном сродстве» между собой. Предполагалось, что бытие и является важнейшим из совершенств, выступая самозамкнутым и уравновешенным в своей полноте. Если совершенство мыслилось как атрибут космоса, бытия в целом, то все неустроенное, бесструктурное, дурное, хаотичное объявлялось «не-сущим». Поскольку в этом последнем не было и намека на совершенство, то ему отказывалось в праве быть и оно расценивалось как причастное небытию.

   Римский философ Боэций (480-524) разработал учение о «четверичных вратах», ведущих к мудрости, которую он отождествлял с философией. В состав этой «чет- верицы» («квадриума») он включил арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Боэций полагал, что мироздание, подчиняющееся закономерностям ритма и гармонии, несет в себе три разновидности музыки - космическую, человеческую и инструментальную. Первая - это своего рода «метамузыка», предшествующая той, которую люди знают в своей повседневной жизни. Она свидетельствует о мировой гармонии, о возможности единения многого и согласия разногласного. Боэций уподобляет мироздание гигантскому музыкальному инструменту. Вращающиеся небесные сферы, отстоящие друг от друга на расстояниях, соответствующих определенным музыкальным интервалам, издают музыкальное звучание, распространяющееся на весь космос и проникающее в человека, где оно принимает вид гармоний трех видов - гармонии души, гармонии тела и гармонии отношений между душой и телом. Люди, обладающие тонкими чувствами и развитым разумом, могут научиться воспроизводить мировую гармонию посредством музыкального творчества.

   В средние века способность «быть», а значит «быть совершенным» рассматривалась как неотъемлемый атрибут Бога. Бог не только сам способен «быть», но и наделяет этой способностью все вещи. Тем самым он открывает перед ними возможность быть совершенными. Поскольку Бог пребывает во всех вещах, они «есть», «бытуют», и бытие для них является даром Творца своим творениям.

   Совершенство в качестве атрибута Бога и бытия имеет несколько главных модификаций: а) благо и ведущая к нему нравственность; б) справедливость и восходящее к ней право; в) красота как предмет устремлений всех видов искусства, в том числе и музыки.

   Таким образом, у музыки и морально-правовой реальности общие онтологические и метафизические основания. Эта общность с разительной отчетливостью обнаруживает себя в концепте «духа музыки» у Ф. Ницше. Для немецкого мыслителя живая музыка, звучащая в повседневной действительности, - это всего лишь явление «духа музыки». Сам же дух представляет собой некую глубинную «метамузыку», доносящуюся из метафизических далей и глубин универсума и заставляющую отзываться и звучать «струны» самых разных реалий, начиная с живого космоса (музыка небесных сфер) и вплоть до человеческого духа и созданных человеком музыкальных инструментов.

   Дух музыки имеет два ведущих модуса - модус становления, творения (дух творящий) и модус разрушения и гибели (дух разрушающий). Это энергия созидания- разрушения, пронизывающая все бытие, повсеместно разлитая во всем сущем, способная в разных формах заявлять о себе, в том числе в виде музыкальных гармоний и дисгармоний и социальных норм и аномий. Имея собственный метафизический ритм, способный попеременно чередовать темы созидания и разрушения, дух музыки своими маятниковыми колебаниями побуждает целые народы то к созиданию порядка и гармонии, то к разрушению и погружению в хаос.

   Дух разрушения и гибели в полной мере утвердился внутри так называемой атональной музыки. Создатель ее концепции и ряда произведений, написанных в ее ключе, австрийский композитор Арнольд Шенберг (1874-1951) превратил диссонанс в центральный принцип музыкального языка, создал эстетику додекафонии, позволяющую брать за исходную основу любой пьесы произвольно скомбинированную последовательность двенадцати любых звуков. Атональная музыка, отрицающая структурные принципы внутренней иерархии, общие для мироздания, социума, культуры, не подчиняющаяся нормативным началам тональности, лада, функциональной гармонии, избегающая консонансных аккордов, оказалась способна передавать лишь смутные внутренние ощущения, бессознательные импульсы, хаотичные всплески неуправляемых инстинктивных позывов, сумеречные, нервозные состояния человеческой души, мятущейся в своих темных томлениях или мечущейся в поисках любого выхода из лабиринта существования. Музыкальный язык Шенберга обнаружил также способность передавать обстановку внешней, надвигающейся на человека опасности, угрожающих разрушений, приближающейся гибели, наступающего хаоса и сопровождающей его тьмы.

   ◘ ■ Лит. : Асафьев Б. Музыкальная форма как процесс. -Л, 1971: Асафьев Б. Русская музыка (XIX и начало XX века). - Л, 1979: Ганслик Э. О музыкально прекрасном. -М. 1895.